Дуэль между княжной Паулиной Меттерних и графиней Кильмансегг

Дуэль между Паулиной Меттерних и графиней КильмансеггЧто вам представляется при слове «дуэль»? Гусары? Строгие джентльмены в цилиндрах? Что ж… действительность может превзойти любые фантазии. Что скажете о дуэли между княжной Полиной Меттерних и графиней Кильмансегг?

В 1892 году в Вене должна была пройти Музыкальная и Театральная Выставка. 56-ти летняя княжна Паулина Меттерних (урождённая Шандор де Славница, внучка того самого Меттерниха, жена сына того самого Меттерниха и светская львица) была почётным президентом этой выставки. А 32-летняя Анастасия Кильмансегг (урождённая Лебедева, жена графа Эриха фон Кильмансегг, штатгальтера Нижней Австрии) была председателем Женского Комитета той же выставки. И у дам возникли некоторые разногласия по поводу декораций — что-то связанное с цветами. После короткой словесной перепалки леди согласились урегулировать конфликт при помощи дуэли.

Дуэль состоялась в 10-х числах августа 1892 года, в Вадуце (столице княжества Лихтенштейн). Секундантками были графиня Кински и княжна Шварценберг-Лихтенштейн. Врачом и распорядителем дуэли выступала баронесса Любинская (бывшая, кстати, дипломированным доктором), специально ради этого вызванная из Варшавы.

Именно баронессе Любинской принадлежала идея драться топлесс — она мотивировала это тем, что ткань, попавшая в рану, может занести в организм инфекцию. Надо заметить, что баронесса была не только одной из немногих в те времена женщин, получивших диплом врача, но и сторонницей далеко не общепринятых на тот момент идей доктора Листера, основоположника хирургической антисептики.

Дуэль началась двумя безрезультатными схватками; в третьей же схватке яростный выпад княжны Меттерних достиг носа графини Кильмансегг. Княжна, увидев кровь, выронила шпагу и бросилась на помощь графине, но та — по видимому неверно оценив ситуацию — ударила княжну шпагой в руку. Княжна вскрикнула; услышав крик к месту дуэли бросились кучера и лакеи, ожидавшие в некотором отдалении (ожидавшие, повернувшись спиной к происходящему — ведь дамы были топлесс). Увидев двух полуобнаженных леди, мужчины несколько… остолбенели; были названы похотливыми тварями; и — через миг — отступили под градом ударов, нанесённых зонтиком баронессы Любинской.

Она же (баронесса Любинская) оказала пострадавшим необходимую медицинскую помощь — благо оба ранения оказались лёгкими. Придя в себя, дуэлянтки обнялись и помирились; победительницей была признана княжна Меттерних; а цветочные украшения Венской Театральной и Музыкальной Выставки (которые в итоге были разработаны дамами совместно и в добром согласии) удались на славу и получили полнейшее одобрение зрителей.

Если же вас интересует, кто есть кто на картинке, то знайте: княжна Меттерних — брюнетка, графиня Кильмансегг — блондинка, а баронесса Любинская — в чёрном платье.

Превышение скорости, варшавские лихачи и император Франц Иосиф

Превышение скорости, варшавские лихачи и император Франц ИосифМы склонны представлять «старые добрые времена» спокойными и безопасными. Чистый воздух, тишина, неторопливые лошадки чинно развозят в каретах по балам и концертам воспитанных дам и не менее воспитанных господ, каковые дружелюбно раскланиваются с вальяжными пешеходами…

На самом деле всё было не так. В более-менее крупных городах не исчезали пробки и заторы — мало-мальски эффективные правила дорожного движения появились только в начале XX века. Пешеходы пытались на свой страх и риск проскакивать между конками, повозками, омнибусами и каретами. Улицы (дай Бог, чтоб мощёные) были покрыты не просыхающими озерами конской мочи и навоза с соответствующим запахом. Содержимое этих луж разбрызгивалось во все стороны проезжающим гужевым транспортом. И, разумеется, единственным ограничением скорости были физические возможности лошадей. На дорогах царили лихачи.

Особенно славились лихачи варшавские. И лихачи это были, большей частью, профессиональные. Основным средством транспорта в столице Царства Польского были дрожки — легкие одно- или двуконные четырехколесные повозки. Управляли ими извозчики — и управляли с шиком: обвешанная бубенцами сбруя, щёлканье кнута и максимально быстрый аллюр. У богатой шляхты дрожки состояли в частной собственности, а кучера — находясь под защитой и покровительством своих хозяев — изо всех сил старались превзойти извозчиков шиком, наглостью и скоростью передвижения.

В конце XIX века самой скандальной известностью пользовался экипаж графа Густава (или Гучо) Потоцкого. Граф был большим любителем скачек, бездельником и пьяницей, а его двуконные дрожки носили регистрационный номер «1»; управлял же ими необычайно толстый, наглый и громогласный кучер. В приятелях у графа был некий Франц Фишер: внук наполеоновского генерала, доморощенный философ, остряк и звезда варшавской богемы. И в один прекрасный день у двух слегка эксцентричных джентльменов родилась весьма патриотическая мысль.

Мысль заключалась в том, что надо бы съездить в Вену и показать австрияцким фиакрам, как надо ездить. Недолго думая друзья отправились на вокзал, раздобыли грузовую платформу, загрузили на неё дрожки вместе с кучером и шампанским и прицепили к поезду, направляющемуся в Вену. Сами они ехали в вагоне-ресторане.

И вот в одно прекрасное утро благодушные венцы были научены, шокированы и унижены. Среди неторопливо катящихся по аллеям Пратера фиакров появилось нечто на колёсах, влекомое несущимися галопом лошадьми. Адская скачка сопровождалась звуковыми эффектами, состоявшими из щелканья кнута, посвиста, гиканья и ругани варшавского кучера. На пассажирских местах, небрежно развалившись, восседали два джентльмена и делали вид, что просто прогуливаются.

Выходка произвела ожидаемый эффект. О инциденте доложили даже императору Францу Иосифу. Престарелый монарх, правда, отреагировал довольно сдержанно: «А что тут такого? Поляки всегда славились лихой кавалерией…»