Советский трактор, бессмысленный и беспощадный

Советский трактор, бессмысленный и беспощадный

Это — плакат 1947 года. Но актуален он был и в 1927, и в 1937 году.

История советского трактора началась в 1918 году: на петроградском заводе «Большевик» организовали производство «5-тонных гусеничных тракторов» — в рамках госзаказа на 2000 колесных и гусеничных машин. Под этим туманным наименованием скрывались американские трактора Holt 75; и выпущено их было 8 (восемь) штук. Учитывая то, что царская Россия не смогла организовать производство гусеничных тракторов на том же заводе – похоже, что эти восемь экземпляров были собраны из останков американских тракторов, закупленных во время Первой мировой войны.

Эти восемь тракторов можно было использовать в пропаганде, но не в реальности. И советское правительство это прекрасно понимало. Ленин, на VIIIсъезде РКП(б) (в марте 1919) мечтал: «Если бы мы могли дать завтра 100 тысяч первоклассных  тракторов, снабдить их бензином, снабдить их  машинистами (вы прекрасно знаете, что пока это —  фантазия), то средний крестьянин сказал бы: «Я за коммунию» (т. е. за коммунизм). Но для того, чтобы это сделать, надо сначала победить международную буржуазию, надо заставить ее дать нам эти тракторы, или же надо поднять нашу производительность  настолько, чтобы мы сами могли их доставить». Без тракторов крестьянина в «коммунию» заманить не очень получалось.

Запад продавать трактора Советской России не стремился (да и денег не было), поэтому решили обходиться собственными силами. Советская власть обратилась к инженеру и капиталисту Якову Мамину, который к тому времени разработал две модели тракторов – «Карлик» (так же гордо именовавшийся «Русский трактор», 1910 г., 12 л. с.) и «Гном» (1915 г., 16 л. с.). Оба трактора он производил – а точнее, хотел производить — на Заводе нефтяных двигателей и тракторов Я. В. Мамина в Балакове Самарской губернии. Во время войны завод производил боеприпасы и дизельные двигатели, но для серийного производства тракторов оборудования не было; и Мамин в 1923 году был отправлен в Германию со 130 000 рублей для закупки станков. На обновленном заводе планировалось производить 250-300 «Гномов» ежегодно, но по каким-то причинам было выпущено всего несколько штук. Тем же закончилась и попытка с «Карликом». Его пытались производить в соседнем Марксштадте (сейчас просто город Маркс).

Уничтожим кулака как класс

Уничтожим кулака как класс. Плакат. У духовно богатого советского трактора были и высокие, пропагандистские и социальные цели — в отличие от его приземленных буржуазных коллег. С пропагандой советский трактор справился. С приземленным сельским хозяйством дела обстояли хуже.

Были и другие попытки: двадцатисильный «Большевик» в 1923-24 гг. (на ленинградском «Большевике»); трехколесный, двенадцатисильный «Запорожец» («Укртрестсельмаш», 500 штук в 1920 году), который стоил дороже двадцатисильного американского импортного «Фордзона» (5000 рублей против 1800).

Так что, в 1924 году в советском сельском хозяйстве работало всего 2 560 тракторов – исключительно импортных.

Итог попыткам создания первого советского трактора подвел один из инженеров «Форда»: слишком тяжелые, слишком неуклюжие и слишком маломощные для использования в качестве трактора.

И советская власть, скрепя сердце, пошла по другому пути. В 1923 был выделен специальный кредит и утвержден пятилетний план на постройку более чем десяти тысяч тракторов. Выполнять план должны были «Красный Путиловец» и Обуховский завод в Ленинграде, Харьковский паровозостроительный завод и завод «Аксай» в Ростове-на-Дону. На «Красном Путиловце» в 1924 году (к 1 мая) был выпущен первый лицензионный «Фордзон-Путиловец». Харьковский паровозостроительный завод начал выпускать (с 1924 года, тоже к 1 мая) слегка измененную копию (приспособленную к реалиям производства) немецкого «Hanomag WD-50» под маркой «Коммунар». Позже трактора стал выпускать ещё и Коломенский завод (он выпускал копии американского трактора «Mogul»). Но потребностей советского сельского хозяйства это никак не удовлетворяло (тем более, что и Красной Армии тоже нужны были трактора в качестве артиллерийских тягачей). «Коммунаров» за семь лет (1924-31) было выпущено около двух тысяч, а «Фордзон-Путиловцев» за восемь лет – от 35 до 50 тысяч (6000-7000 машин в год). При этом СССР приходилось импортировать из США часть узлов и агрегатов (карбюраторы, например). И оставался вопрос качества. Фордовская делегация в 1926 году отозвалась о советских (лицензионных) тракторах, как о чрезвычайно дорогих и низкокачественных.

В общем, конечно, к 1927 году ситуация несколько улучшилась: на полях работало уже 28 005 тракторов, из них 2849 – советского производства. «Кулакам», кстати, трактора не продавали. В 1926 году вышло Постановление СТО «Об условиях  продажи тракторов государственными и  кооперативными предприятиями в 1926/1927 бюджетном году». И, в результате: «…с первых же лет внедрения тракторов Советская власть поставила торгующим организациям обязательное требование — продавать тракторы только объединениям для совместного пользования» ибо «Трактор, попав в руки кулака, мог бы стать орудием эксплуатации бедняцкого и середняцкого крестьянства» [по Лященко].

СТЗ-1 и International 15/30

СТЗ-1 (сверху) и International 15/30 (снизу). Найдите десять отличий. Фотографии с сайта http://www.techstory.ru

Но этому было далеко до ленинских ста тысяч тракторов 1919 года. И советская власть решила создать тракторные заводы-гиганты (тем более что на них можно было производить ещё и танки). Вылилось это в создание прославившихся на весь мир – правда, не тракторами – ХТЗ, СТЗ и ЧТЗ. В 1926 году группа советских инженеров отбыла в США. Там они приняли участие в разработке эскизного плана для тракторного завода, рассчитанного на производство 50 000 тракторов в год. Этот проект стал основой для Харьковского тракторного завода и для Сталинградского тракторного завода. Разработали его «Albert Kahn, Inc.», «R. Smith, Inc.»и «Frank D. Chase, Inc.».

Собственно, Сталинградский тракторный завод (который должен был стать самым большим в Европе) был построен… в США. Он был создан как модульный, собран в Америке, затем разобран, перевезён в СССР и, под надзором американских инженеров (из бюро Джона Кальдера), собран в Сталинграде опять. Работы начались в июне 1929 года. В 1930 начался монтаж оборудования, изготовленного «E. W. Bliss Company, Niagara» (штамповочное оборудование), «Rockwell International» (оборудование для горячих цехов), «Westinghouse Electric» (электрооборудование), «Chain Belt Co.» (конвейеры, оборудование для изготовления болтов, заклепок и проч.) и многие другие – всего в проекте участвовало около 80 компаний. Строительство шло, конечно, истинно социалистическими методами. Как вспоминал один из участников событий: «Даже тем, кто видел это время своими глазами, нелегко бывает вспомнить сейчас, как все это выглядело. Людям помоложе и вовсе невозможно представить все то, что встает со страниц старой книги. Одна из глав ее называется так: «Да, мы ломали станки». Эту главу написал Л. Макарьянц – комсомолец, рабочий, приехавший в Сталинград с московского завода. Даже для него были дивом американские станки без ременных трансмиссий, с индивидуальным мотором. Он не умел с ними обращаться. А что говорить о крестьянах, пришедших из деревни? Были неграмотные – читать и писать было для них проблемой. Все было тогда проблемой. Не было ложек в столовой… Были проблемой клопы в бараке…». И 17 июня 1930 года с конвейера сошел первый трактор марки СТЗ-1… при ближайшем рассмотрении оказавшийся американским «International 15-30». В 1932 году СТЗ вышел на проектную мощность – 144 трактора в сутки. Хотя и здесь были проблемы. Василий Иванов, первый директор СТЗ, вспоминает: «В механосборочном цехе я подошел к парню, который стоял на шлифовке гильз. Я предложил ему: «Померь». Он стал мерить пальцами… Инструмента, мерительного инструмента у нас не было»…

Харьковский тракторный завод решено было строить собственными силами, но только строить – оборудование должно было быть американским и немецким. Но в самом начале строительства что-то пошло не так. И пришлось опять обращаться за помощью к американцам. Таким образом, главным инженером стал Леон Сваджян. За заслуги в деле возведения тракторно-танкового гиганта его даже наградили орденом Красного знамени. 1 октября 1931 года завод был сдан правительственной комиссии: строительство заняло рекордно короткий срок – 19 месяцев (начало стройки – апрель 1930). Сначала он выпускал те же «International 15-30», но в 1937 году перешел на выпуск СХТЗ-НАТИ, трактора действительно советской конструкции, хоть и не обошедшегося без влияния американских и британских машин.

Челябинский тракторный завод тоже, как и ХТЗ, начали строить в апреле 1930 года. И тоже собственными силами. Но в марте 1931 инженеры строительства публично («За индустриализацию», №77) заявили, что проект находится на грани краха. Но план есть план: первые трактора сошли с конвейера в том же марте… но оказались просто макетами, на них даже двигатели (закупленные в Германии) не установили. Спасать положение пришлось уже знакомой по СТЗ компании Джона Кальдера. В 1933 году ЧТЗ был доведен до состояния, в котором он мог начать выпускать настоящие трактора; и 1 июня цех покинул первый гусеничный С-60 «Сталинец». Это была точная копия (хоть и менее качественная, чем оригинал) «Caterpillar Sixty».

Надо ещё упомянуть, что в 1929-31 годах завод «Красный Путиловец» был серьезно расширен и модернизирован Фордом.

В 1930-е годы ассортимент, предоставляемый советской тракторной промышленностью, выглядел следующим образом:

  • Колесный лицензионный «Фордзон-Путиловец» («Красный Путиловец», Ленинград).
  • Колесный СХТЗ 15/30, то есть американский «International 15-30» (ХТЗ, СТЗ)
  • Колесный «Универсал», то есть американский «McCormick Deering 10-20» («Красный Путиловец», Ленинград).
  • Гусеничные «Коммунары» Г-50, Г-75, З-90, то есть немецкие «Hanomag WD-50» (ХПЗ)
  • Гусеничные «Сталинцы» С-60 и С-65, то есть американские «Caterpillar Sixty» (ЧТЗ).
  • Гусеничные СХТЗ-НАТИ (СТЗ, ХТЗ).

Несмотря на это, официальная советская версия звучала так: «Быстрое развитие тяжёлой индустрии, освоение новых, не имевшихся до сих пор производств, особенно в области машиностроения, электротехники, химии, коренная переделка на этой основе всей индустрии и преобразование сельского хозяйства — всё это производилось без всякой помощи извне, на основе внутренних ресурсов страны». Чистый фольклор, в который верят и в наши дни.

Механизация сельского хозяйства была для СССР одним из ключевых вопросов. Сельхозпродукция (наряду с полезными ископаемыми) была одним из основных источников валюты для страны советов; а валюта была крайне необходима для индустриализации и для создания мощной армии. Самостоятельно наладить выпуск тракторов красная Россия была неспособна. И если в общественном сознании эта проблема решалась легко (выпуском восьми тракторов в год или тракторомуляжей), то для получения валюты пропагандистские методы не годились. Ну как тут не вспомнить слова О. Бендера про «Запад нам поможет!»? И Запад помог. Только не турецкоподданному, а советскому правительству.

СТЗ в 30-е годы

Сталинградский тракторный завод в 30-е годы. Всё-таки зачем он был нужен: для того, чтобы людей кормить или для того, чтобы людей убивать?

Советские историки утверждали, что в 1932 году СССР вышел по производству тракторов на первое место и в Европе, и в мире, выпустив 50 640 машин (качество которых было под большим вопросом). В 1936 – это было уже 113 тысяч «условных тракторов» (общую мощность произведенных тракторов делили на мощность «условного трактора» в 15 лошадиных сил – вероятно, таким образом было проще обгонять «буржуев» по количеству произведенных машин). Решило ли это проблемы сельского хозяйства? Судя по голоду 1932-33 годов – нет. Способы использования тракторов в сельском хозяйстве не отличались особой эффективностью. Трактора были дорогими – и далеко не каждое коллективное хозяйство могло их себе позволить. Проблему пытались решить с помощью кредитов, потом – при помощи организации МТС (но это отдельная и большая тема). В итоге создание МТС привело к перегрузке транспортной системы: возникли проблемы с доставкой горючего и запчастей — в 1937 половина тракторов в Воронежской области простаивали из-за отсутствия горючего. Ещё одним следствием был ускоренный износ машин: трактор работал 2000-2500 часов в год в СССР — против 600-800 в США. Кроме проблем с ГСМ и износом, можно отметить ещё нехватку квалифицированного персонала (в 1932 было в наличии только 80% трактористов от необходимого) и нехватку денег для его, персонала, оплаты. В результате 30-40% тракторов просто простаивали. Были и другие факторы, влиявшие на положение в сельском хозяйстве – и приведшие, в том числе, к катастрофе 1932-33. Раскулачивание – сельское хозяйство теряло наиболее квалифицированных работников. Массовый забой скота — несмотря на «тракторизацию» значительная часть крестьян вынуждена была полагаться на тягловой скот и плуг.  А с 1930 по 1933 количество рабочих лошадей снизилось почти на треть, крестьяне забивали их, чтобы не отдавать в колхоз. Хлебозаготовки (доходившие до 30-40% от урожая – и ещё добавьте около 15%, которые необходимо было оставить на следующий посев). Хаотичное, некомпетентное и имеющее весьма малое отношение к реальности планирование.

Средний валовой сбор зерна составлял 747 млн. центнеров в 1925-28 годах и 667 млн. центнеров в 1933-36 годах. В 1937-1940 собрали 827 млн. центнеров — благодаря очень хорошему урожаю в 1937 и урожаю с присоединенных (и ещё не полностью раскулаченных) территорий Западной Украины и Западной Беларуси в 1940. А вот в 1938 собрали 739 млн. центнеров, в 1939 – 736 – немногим меньше, чем средняя цифра за 1925-27 годы. Эффективность «тракторизации»? В 1937 году, при наличии в сельском хозяйстве 531 тысячи тракторов, собрали 984 миллиона центнеров зерна: 1 583 центнера на трактор. В 1927 году, при наличии 28 тысяч тракторов, собрали 728 миллионов центнеров зерна, 26 000 центнеров на трактор – в 16 раз больше (да простится мне не очень корректный расчет – но зато получается очень наглядно). Не изменилась особо и урожайность. Так что, можно считать, что героические усилия в области «тракторизации» не дали практически никакого эффекта.

По крайней мере, для сельского хозяйства. В 1937 году производство тракторов упало более чем в два раза. Но вскоре СССР — благодаря новым тракторным заводам — вышел на первое место в мире по количеству танков. Без махинаций со статистикой. Вершить мировую революцию надо было в реальности.

«The Years of Hunger. Soviet Agriculture, 1931-1933», R. W. Davies, Stephen G. Wheatcroft.
«Western Technology and Soviet Economic Development 1917 to 1930», Antony C. Sutton.
«Історія українського селянства. Том 2», Валерій Смолій.
«Аграрные и демографические итоги сталинской коллективизации», С. А. Нефедов.
«Артиллерийские тягачи Красной армии», Бронеколлекция, №3, 2002 г.
Большая Саратовская Энциклопедия, http://saratovregion.ucoz.ru
«Гусеничные тягачи Красной Армии. Часть 1», Военные машины, №74.
«Инженеры Сталина. Жизнь между техникой и террором в 1930-е годы» Сюзанна Шатенберг.
«История народного хозяйства СССР», П. И. Лященко.
Ленин В. И., «Собрание сочинений»
Музей отечественного тракторостроения, http://www.avtomash.ru/katalog/histori/muzei_t/index.html
«Политическая экономия сталинизма», Пол Грегори.
«Советское руководство. Переписка. 1928-1941».
«СССР: от разрухи к мировой державе», Джузеппе Боффа.
«Экономическая жизнь СССР. Хроника событий и фактов. 1917-1959»

Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.